Вторгаться в жилище чародея - дело опасное и неблагодарное. Хотя бы по той простой причине, что кроме банального дверного замка обитель волшебника защищают сюрпризы разной степени опасности и пакостности, способные доставить немало проблем незадачливому "посетителю". И в то же время их наличие - верный призрак того, что чародея нет и дом остался ждать своих обитателей.
Несколько рун, хитро раскиданных у порога, вспыхнули фиолетовым светом и погасли. Прямой опасности они не несли, заложенной в них магии было слишком мало для нанесения вреда ступившего в них. Вот только раскат грома, прогремевший на весь квартал, мог принести сюда несколько стражников или ватагу неравнодушных соседей. К слову, не обязательно покарать незваного "гостя", порой старый магистр сам забывал о собственных ловушках и потом долго выслушивал лекции от ближних.
Аккуратно затворив за собой дверь, юноша рухнул на пол, прикрыв глаза. Несколько мгновений... несколько мгновений можно было позволить себе расслабиться. Это может стать ошибкой, может просто напросто погубить его, и именно этих секунд ему не хватит чтобы улизнуть от Талмора, но отказаться от возможности хоть на краткий миг забыть обо всем, осознать, что он пусть и не дома, но в месте весьма близком к нему и дать себе перевести дух, было выше сил альтмера. И все же долго разлеживаться он себе не позволил - слишком многое предстояло сделать.
Черный камень отозвался на призыв мистика, показав свое расположение. Нехитрое убежище его не было отмечено ни знаком, ни расположением вещей, лишь особые чары давали возможность определить его местонахождение. А определив - забрать. Конечно, можно было просто разобрать пол целиком, но, к счастью, у осматривающих дом талморцев эта мысль в голове не проскользнула. Почему же он решил, что Талмор проводил здесь осмотр? Все просто, слишком многие вещи лежали вроде бы и аккуратно, но далеко не на своих местах. А некоторые из них находились там, где они не лежали сроду, и куда их не могли убрать ни хозяин дома, ни его гости. К примеру - знаменитый перегонный куб, впервые устроившийся на специально предназначенной для алхимических инструментов полке.
Сборы были быстрыми. Да и что сам Анейрин мог взять в грядущие приключение на собственную голову? Лишь провизию на некоторое время, да несколько снадобий, без которых не стоило отправляться даже на простую прогулку по городу, не говоря уже о том, чтобы оказаться без лекарств вне него. Кремень или огниво не нужны тому, кто способен вызвать огонь одним лишь жестом и словом, ну а с большим... в голову юноши и не пришло, что необходимо взять что то дополнительно. Наверное, он что то упустил, но в голову так и не пришла мысль, что же он мог оставить из жизненно необходимого. Возможно только, стоило прихватить одежду потеплее, чем простая рубашка и штаны... но взять с собой привычное и не раз выручавшее облачение ученика Коллегии было просто невозможно, коварное зелье так и не выветрилось из зачарованной ткани. И потому пришлось взять альтернативу, которую каким то чудом талморцы пропустили мимо внимания. Не хотелось, конечно, подвергать опасности очередную семейную реликвию, но и выбора у него, увы, не было.
Заклинание школы Изменения успешно справилось со своей задачей. На этот раз в нем не было ошибки, и, рано или поздно вернувшиеся наставник и мастер Феврис сумеют открыть дверь обычным ключем. Ну или теми же чарами, если им будет лень искать их по всем карманам. Конечно, старый магистр потом кое кому уши надерет за то, что ушел не восстановив импровизированную сигнализацию, ну да и времени на это не было. Предстояло еще каким то чудом покинуть город прежде, чем его схватят подручные советника Арингола. И отправиться на охоту за наглым мальчишкой и "ужасным пособником некроманта" они могут в любой момент... если уже не отправились.

На что он надеялся, как собирался покинуть город незаметно для Талмора... Ответов на эти вопросы Анейрин не знал. И в то же время понимал, что найти их необходимо, и как можно скорее. Пока советник все еще занят более насущными проблемами, пока его цепные псы не оцепили все входы и выходы. Хотя бы это, обо всем остальном можно думать позже, когда зависший над головой меч исчезнет... или рухнет, наконец-то настигнув нерасторопную жертву.
Вовремя произнесенные слова спасли талморца от неминуемой расправы. Когда разум застилает первобытный ужас, даже ничтожная крыса представляет нешуточную опасность для загнавших ее в угол, а именно это чувство почти что поглотило юношу в тот миг, когда его запястье оказалось в руках эльфа в черно-золотой мантии. Лишь спустя мгновение адепт сумел осознать, что "схвативший" его ведет себя совсем не так, как повели бы себя посланники советника, и еще несколько мгновений потребовалось, чтобы смысл сказанного сумел проникнуть в голову перепуганного альтмера, заставив развеять уже бушевавший в руке клубок молний. Не самый разумный выбор чар... но, как уже было сказано, Анейрин в тот момент был не в том состоянии, чтобы мыслить разумно.
Но даже если так, действительно ли талморец был другом ему? Доверять кому либо постороннему, а уж тем более носящему мантию Талмора, было бы опрометчивым. И все таки, юноша подчинился, позволив себя увлечь за собой.
Неизвестно, сумел бы он справиться с незнакомцем. Но даже если так - шум схватки привлек бы внимание всех окружающих стражников, а их внимание для скайримского чародея сейчас так же смертельно, как внимание советника. Не говоря уже о посланных конкретно по его душу эльфах, которые ведь знают, где живет их жертва, и, скорее всего, уже целенаправленно идут сюда. Так что приходится понадеяться на милость Богов и надежду о том, что провозгласивший себя другом действительно им окажется. Ну а если нет... избавиться от его общества будет куда удобнее в темных закоулках, чем посреди улицы и на виду у патрулей.

Талморское одеяние... сама мысль не то, что облачиться в одежды алинорского юстициара, но просто взять в руки черно-золотую мантию заставляла Анейрина содрогнуться. В голове юноши с трудом укладывалось, что он может, и, что самое непостижимое, может добровольно согласиться с необходимостью использовать эту уловку, попытаться скрыться за маской Талмора. Слишком большим злом виделся он в семье молодого мистика, и потому сама мысль казалась кощунством, преступлением против всего, во что верил и чем дышал.
Но иного выхода уже не было. Конечно, можно пойти на поводу у своей гордости, бросить алинорские тряпки в лицо альтмеру и пытаться скрыться от взора ищеек самостоятельно. Возможно, неожиданный союзник действительно окажется союзником и, как минимум, не будет мешать. Возможно, он сумеет от него скрыться, если на самом деле альтмер останется врагом. Но... что дальше? Советник наверняка уже начал действовать, и, вполне возможно, задействовал абсолютно все подвластные ему ресурсы, как прямые, так и косвенные. Совсем скоро искать беглеца будут не только несколько шавок алинорского вельможи, но и имперские солдаты. Зачем, почему... что нибудь наплетет, в этом юноша не сомневался. И даже портрета преступника не понадобится, советник слишком искусный иллюзионист и сумеет воспроизвести образ Анейрина перед своими гончими во всех подробностях. Далеко ли уйдет после этого беглец? Да и говорить что то не придется, достаточно лишь легионерам просто задержать для досмотра подозрительного мальчишку. Черный камень душ скажет им все за себя, и даже клеветы талморского советника не понадобится.
Поэтому придется наступить себе на горло. Спрятаться на виду, скрывшись под маской врага. Конечно, такая хитрость скорее всего не спасет его при встрече с теми, кто будет охотиться конкретно на беглого мистика, но убережет от тех, кто будет ловить его из общих соображений.
- Капюшон - солдаты советника, без него - местные... - тихо повторил юноша. Повторил не столько чтобы запомнить, сколько просто что то ответить... и успокоить себя самого. Когда привыкаешь постоянно разговаривать сам с собой, порой в критические минуты становится просто необходимо услышать свой голос. Тогда сразу все встает на свои места, да и начинаешь чувствовать себя увереннее. А уверенность в грядущем маскараде будет необходима.

Судьбе не чужда ирония... Использовать в качестве защиты одеяние врага, более того - врага, что был противен всей твоей сути, шутка более чем достойная Богов. Наверное, еще более злой шуткой была бы мантия черного червя, но пока что никто из небожителей не додумался до такого извращения. Хотя - кто знает? Пути Богов неисповедимы.
Но стоит признать, этот ход оказался достаточно успешным. Талмор обладал достаточной известностью и влиянием на умы имперцев чтобы служители Легиона даже не пытались задержать "юстициара". О том, что бы произошло, натолкнись они хотя бы на одного истинного талморца, Анейрин старался не думать. Великих актерских дарований юноша в себе не чувствовал, а даже и возникни они перед лицом смертельной опасности, достаточно многие знали беглого мистика в лицо, и встреча хотя  бы с одним из них гарантировала весь спектр последствий с бедствиями. Но, было ли этому виной банальное везение, или Лорд действительно прислушался к молитвам Своего подопечного, на улицах Имперского Города им так и не встретилось ни одного черно-золотого воина.
Однако даже провидение Господа оказалось бессильно перед извечным законом, что настигает страждующих в самом конце их пути. Когда уже достигнешь цели, и остается лишь протянуть руку, все идет крахом. Руки непроизвольно сжались, лицо окаменело. Страха не было, что даже несколько удивляло Анейрина, лишь досада и ярость. Досада на то, что они так и не сумели покинуть город, оказавшись буквально в шаге от ворот, и ярость на воительницу Легиона, столь внезапно решившую проявить бдительность. Пришлось даже прикусить язык, дабы случайно не вырвалось несколько слов, весьма красочно и емко обрисовывающие ситуацию, но равно неприемлемые ни для алинорского чародея, ни для адепта Коллегии. Только и оставалось, что сдержанно кивнуть, надеясь, что милость Господа все еще с ним и что в итоге Стендарр все обратит во благо.

Кто то считает, что аэдра либо потеряли интерес к миру смертных, либо просто уже не могут, либо еще по какой либо причине не вмешиваются в дела Нирна. Кто то ищет их промысел во всем, что его окружает, видя чудеса Девяти там, где скептики увидят лишь случайную последовательность событий. И действительно, истинные чудеса богов настолько редки, что приписывать себе их внимание к самому себе это верх наглости. Слишком ничтожен в глазах небожителей маг-недоучка, пытающийся играть в игры не по своему разумению. Вот только ничем иным, как рукой Стендарра, Анейрин не мог объяснить собственное везение. Разве не чудо, что ему удалось ускользнуть, пусть, возможно, и ненадолго, из рук алинорского советника? Разве не провидение Господа в том, что уже нагнавшие покинувших Имперский Город талморцы поверили словам и грамоте, повернувшись назад, даже не вглядываясь в лицо своего "коллеги"?
- Остается надеяться, что и внезапные спутники тоже часть Его плана... - тихо, на пределе даже собственной слышимости, произнес юноша. И надеяться на это действительно стоило, пусть пока Талмор и упустил мышь из своих когтей, грызун все еще может находиться в опасности, разве что вместо кота теперь будут совы. Или иные хищники, не суть важно. Важно лишь то, что своими силами избавиться от внезапных попутчиков у Анейрина не удастся, как бы он не прыгнул выше головы, наложить чары паралича он сумеет лишь на одного легионера. Что с ним сделает второй после подобного фокуса, вполне очевидно. И это даже если не предполагать, что внезапный союзник-альтмер на самом деле не в сговоре с этими стражами порядка. Исчезнуть по бретонски, тихо и незаметно, у него тоже не получится, по крайней мере пока. Значит, остается лишь плыть по течению, ожидая подходящего случая. Либо же когда просто не останется другого выбора.
Слова одного из стражей порядка, и те слова, что прозвучали после них, заставили Анейрина вынырнуть из пучины размышлений. И, если часть про "ваше императорское величество" он еще пропустил мимо ушей, сочтя слуховой галлюцинацией, последующее уже не могло пройти мимо сознания. Септим. Никто и никогда, ну или по крайней мере последние двести лет, еще не применял это слово по отношению к людям еще живущим. Оно покоилось в царстве мертвых, и возродить его, применив к себе, мог либо величайший наглец, либо величайший безумец. Конечно, был и третий вариант, но в него верилось слабее всего, хотя юноше и хотелось в него верить. Но одно дело верить, что где то еще сохранилась кровь Талоса и, рано или поздно, Империя окажется вновь под крылом императоров древности, другое же встретить ту, что применяет эти чаяния на себя. Хотя бы потому, что сам понимаешь глупость и бессмысленность этой веры.
- Кто я? Всего лишь маг-недоучка, по недомыслию влезший в игру сильных мира сего, - грустно усмехнувшись, произнес Анейрин. Много говорить он не видел пока смысла, но и врать тоже пока не видел нужды. Возможно, все удастся решить миром, и они разойдутся каждый своим путем. Возможно он найдет в них союзников в противостоянии с советником... и Жиардье. Если, конечно, они сами не окажутся еще одними хищниками, охочими до черной магии, - И волей судьбы - преграда их планам... хлипкая и ненадежная.
Последние слова были произнесены с некоторым запозданием и несколько тише ранее прозвучавшего, но не настолько, чтобы остальные их не сумели услышать. Тем не менее, они не предназначались для окружающих, а  были лишь случайно обретшим плоть продолжением мыслей, текущих параллельно ответу. Самокритика, конечно, до добра не доводит... но тут была лишь констатация факта. К сожалению.

- Да, тот корабль был по мою душу, - скрывать очевидное Анейрин не видел смысла. Связать нападение на алинорский корабль и бегство недавно арестованного альтмера довольно легко, со стороны это даже совпадением сложно назвать. А если подумать, что на стороне той, что назвала себя наследницей Септимов, есть и талморцы, то они могут ей довольно многое рассказать. Вопрос только в том, что именно она знает о самом беглеце и причине его ареста? Возможно не слишком многое, а возможно и почти все, и ее недавний вопрос был лишь данью вежливости. Как всегда, все в мире слишком сложно, и не знаешь, можно ли довериться хоть кому то, кроме себя. А уж если и себе доверять не всегда можешь... Тогда беда.
Но доверяет он этой "дочери Септимов", или же нет, выбор у него невелик. А точнее говоря - он вообще отсутствует. В одиночку он не сумеет ни противостоять советнику, ни проникнуть в тайны камня. Связываться с мятежниками не хотелось, но если он попытается задействовать тот же Синод, так проще сразу отдать камень Талмору. Как то меньше боли и страданий будет, когда одного альтернативно одаренного просто прикопают на заднем дворе, а не объявят злокозненным некромантом и злостным клеветником на одного из самых достойнейших эльфов.
- Я благодарен вам за мое спасение... и, видимо, придется просить вашей помощи еще раз, - произнес Анейрин, гася окутавшее руку зеленоватое свечение. Нельзя сказать, что чары паралича всплыли в голове сами собой, на самом деле они вертелись в сознании хозяина по меньшей мере несколько минут. Вот только применить их на изначально запланированных целях юноша не пожелал, справедливо рассчитав, что такое количество целей ему пока не по силам, а внезапно выскочившая из кустов лисица явно не заслуживала такого с собой обращения, - Но должен предупредить - советник не успокоится, и если вы укроете меня, то наживете врага личного. А мне бы не хотелось подводить кого либо под удар против его воли.
На самом деле сейчас Анейрин вполне мог подставить под удар альтмерского вельможи кого угодно, кроме тех, кто принадлежал к родным и близким самого адепта, лишь бы этот удар остался последним. Мятежники, не смотря на то, что они недавно этого самого адепта буквально вырвали из лап Талмора, явно в эти категории не вписывались. Да и спасали они его явно не из общего человеко... или эльфолюбия, а, скорее всего, преследуя свои цели. Вопрос лишь в том, простираются ли эти цели дальше "насолить Талмору", и если да, то насколько далеко.

Значит, победитель валенвудского лича... Стоит признать, о своей репутации Советник более чем позаботился. Немногие бы поверили, что уважаемый эльфийский вельможа на самом деле черный маг, что пытается прибрать к своим рукам реликвии великого некроманта. Немногие, но шанс на это был. Но чтобы чернокнижником оказался тот, кто всю жизнь свою положил на алтарь борьбы с темной магией и ее проявлениями? И из за этого справиться с Советником будет гораздо труднее... словно до этого было слишком легко.
Впрочем, отчаиваться рано. Возможно, ему не поверят... ну так и Синод, и Легион к его словам и не подумали бы прислушиваться. Но здесь не Легион. Простые люди никогда не поверят в благость любого, имеющего отношение к Талмору, как, впрочем, и многочисленные иерархи Империи. Вот только те, кто поставил себя вне закона, не будут оглядываться на высокую политику, а те, кто противопоставил себя Талмору, уже не будут пытаться выслужиться перед ним. А значит, они послужат Анейрину щитом против Советника... и, возможно, против других охотников за артефактами короля червей. Надо лишь убедить их в том, что это важно, что помогая беглому магу они спасают самих себя... а возможно, и весь остальной мир.
Юноша невесело усмехнулся. Послужат, убедить, щитом... не много ли на себя берет один конкретный адепт Коллегии? Как бы ноша оказалась не по плечу жалкому недоучке, внезапно возомнившему себя великим магом, держащим в своих руках судьбу мира. Вот только, увы, выбора ему не остается, и либо он справится, либо погибнет... и хорошо еще, если погибнет только он один.
Всю дорогу до лагеря последователей "императрицы" Анейрин не произнес ни слова. Впрочем, от него и не требовали поддерживать разговор, а те немногие вопросы, что все же были заданы скайримскому адепту, находили свой ответ гораздо раньше, чем он успевал даже осознать, о чем же его спросили. В конце концов, неразговорчивого эльфа оставили в покое, рассудив, что время расспросов еще придет. Конечно, имперец что то там ворчал по этому поводу... или нет, Анейрин уже не помнил. Лишь то, что просто рухнул в отведенной ему палатке в тот же миг, когда это стало возможно. Голос разума еще отметил, что это может быть небезопасно...но почти в то же мгновение умолк, вслед за угасшим сознанием хозяина.

Пробуждение нельзя было назвать приятным. Впрочем, это единственное, что можно было о нем сказать, ведь Анейрин просто проснулся. Его не тормошили, не выливали ушата воды... На самом деле сон ушел гораздо раньше, чем о спящем альтмере кто либо вспомнил и настал час предстать пред светлые очи "ее величества".
"У тебя новая тактика, Вермина... Когда пугает не сон, а то, что это все оказалось сном," - мимолетом отметил юноша, умываясь. Возвращаться в реальность, где он был в бегах, где вокруг был лагерь мятежников, а не привычные стены Арканеума, было довольно тяжело. Но необходимо, ибо только во сне все может разрешиться само собой. В реальность, увы, приходится все брать в свои руки, и то это не является гарантией, что ты не сделаешь только хуже.
Необходимо было подумать, что ему говорить, как поступать, как выглядеть... Хотя на самом деле, если он действительно задумается над этим, то действительно все погубит. Будь кто иной на месте Анейрина, то он смог бы прибегнуть к могуществу ораторского искусства, продумать все детали своего выступления и полностью подчинить слушателей своему мастерству... а вот если этим займется ни бельмеса не смыслящий в этом адепт Коллегии, это будет выглядеть смешно и фальшиво. Его оружием должна быть правда, а она не нуждается в облачении спектакля красноречия, он только превратит ее в гнусную ложь.
- Помоги мне, Владыка, - тихо прошептал юноша, прежде чем отправиться в главный дом. В который раз он просит помощи у своего Бога... Возможно, такими темпами Лорду скоро надоест постоянно вести своего последователя за ручку. Вот только, увы, надеяться на кого то иного, даже на себя самого, пока не выходит.

Возможно, не стоило так одеваться... но идти на прием к императрице, пусть и не настоящей, в штанах и рубахе, причем далекими от первозданной чистоты, неуловимо отдавало неуважением. Конечно, под мантией они чище не стали, но и заметить это уже было достаточно сложно.
"Грязь под налетом нелепого пафоса... как бы не оказалось, что в этом я весь," - невесело подумал Анейрин. Действительно, древнее одеяние смотрелось на нем странно, и, хоть в свое время оно было довольно невзрачным и повседневным, в нынешний век облачение ученика Гильдии казалось излишне вычурным даже для полноценного мага, не то, что для подмастерья-недоучки. Оставалось лишь надеяться, что подобный наряд не истолкуют превратно... а даже если и так, выбора у него действительно не было. Ну и пока никто не косится осуждающе, то жить можно.
Довольно легкомысленно думать об одежде, когда на кону стоит столь многое... но и о чем ином оставалось размышлять, когда выбор был уже сделан? Еще там, у стен Имперского Города, он решил открыть внезапным союзникам всю истину, все то, что он утаил от Советника... и от Мастера. Если он хотел найти здесь союзников, то недомолвок быть не должно. Последователи "септимки" должны знать, на что идут, и кто будет им противостоять.
Черный камень тускло блестел в руках альтмера, своим наличием подтверждая подлинность рассказа. По крайней мере, юноша смел надеяться, что увидев его, слушатели поверят ему надежнее, чем просто услышав о темнице древнего архимага и внезапном желании алинорского вельможи его заполучить. Кто то, наверное, упал бы в обморок, увидев, как Анейрин обращается с столь опасной вещью... вот только после нескольких дней, когда камень душ вопреки всем мыслимым и немыслимым правилам безопасности был прямо напротив сердца, несколько слоев ткани уже можно считать достаточной защитой.
- Я не знаю, для чего они ищут артефакты Короля Червей, - произнес Анейрин, когда его рассказ подошел к концу, - Но мне кажется, что ни в руки Талмора, ни в руки принца даэдра они не должны попасть. Ключ к последнему из них у меня... но найти его можно и окольными путями.

Значит, слухи были не так уж и далеки от истины. Группа волшебников Коллегии действительно изучали свойства камней душ, и Неласар был из их числа. Как далеко они зашли с своих изысканиях, какой ценой были получены знания... это все интересные вопросы, особенно для считающих себя служителями Богов, но конкретно сейчас все это не стоит и упоминания. Важно лишь то, что дубовая дверь, в которую прежде безуспешно бились лбом, наконец-то приоткрылась. Совсем немного, но и это было подобно подарку Девяти.
Вот только окружающие не торопились этим воспользоваться. Более того - сразу попытались сделать вид, что этой  щели словно и нет, испугавшись того, чем может обернуться для них попытка в нее проскользнуть. Хотя, если говорить честно и ничего не утаивать, не по себе стало и самому Анейрину. Рисковать своей жизнью, более того, возможно и самой душой... это действительно высокая цена. И каждый будет надеяться, что ее придется платить вовсе не ему, найдется кто либо другой, будет другой путь, иное решение проблемы... вот только все это самообман. Нет другого пути, нет другой возможности. Боги всегда дают смертным лишь один шанс достичь желаемого, и иного никогда не будет.
- Я готов рискнуть, - собственный голос показался Анейрину чужим. Словно кто то другой сказал эти слова, кто то, не имеющий никакого отношения к скромному адепту Коллегии. И в то же время - это сказал он, именно он, а не другой. Странное ощущение, когда сознание словно разделяется на две части, и одна отчаянно пытается отговорить другую от опрометчивого шага. Возможно, ей это бы и удалось... но согласие уже было дано, и пути назад не было.
- На самом деле ведь у нас нет иных путей, нет времени, чтобы их искать, - Анейрин сам не знал, кого он убеждает. Пытается предупредить нестройный хор голосов, что будет всячески отвергать безумную затею? Пытается затолкать собственный страх в те глубины души, где не только другие, но и сам хозяин не сумеют его найти? Волшебник не знал ответа на этот вопрос. Наверное - и то, и другое, одновременно, слитно и нераздельно.
- И советник, и слуга Клавикуса Вайла нашли свой способ обнаружить древние реликвии. Мы можем попытаться их узнать, можем попытаться придумать свой. Но пока мы это делаем - они уже доберутся до посоха, и все наши усилия пойдут прахом, - это можно было не говорить... но и молчать молодой чародей не мог. Просто было страшно молчать, страшно хоть на секунду осознать, на что он подписался. Вроде бы, как сам не чуждый тайных знаний, должен был спокойнее относиться к подобным ритуалам... Но смотри же ты, внутри все дрожит, как у невежественного селянина, - Самый быстрый ... и надежный способ их опередить у нас в руках. Он может не сработать... но я готов хотя бы попытаться.