Скайримское небо, когда Арнаирил покидал Солитьюд, еще дышало зимним холодом, а на берегах озера Румаре, где юстициар остановился на отдых в конце пути, под сапогом мягко пружинила оттаявшая земля и терпко, волнующе пахло первой травой и южным теплом. Ветерок трепал жесткие волосы, озерная волна мелко плескала в гальку на побережье. Через Румаре, как огромный белый мираж, плыло отражение белого города. Некоторое время юстициар смотрел на Башню Белого Золота застывшим и мрачным взглядом, а затем, как ни в чем не бывало, наполнил флягу, вывел из воды свою уставшую лошадь и вновь выбрался на дорогу.

Тридцать лет прошло с Войны - где только за это время не побывал бывший гвардеец Наарифина, но сюда, под стены Имперского Города, не возвращался еще ни разу. То ли Ауриэль миловал, то ли кто-то из начальства. Сейчас же, когда он ступил на мост и вдали показались огромные ворота, прошлое вновь встало перед глазами, да так явно и ярко, что исчезло и это мирное весеннее небо, и ветерок, и запах озерной сырости. Все заполонил магический жар и запах горящих тел, и мимо, строй за строем, шли тени бывших товарищей - целая армия мертвецов с мертвецом во главе! - уходя в тьму и в смерть в борьбе за свои знамена...
Морок развеялся, когда под ухом беззастенчиво зазвенел детский голосок:
- Гражданин, город показать?
- ...А? - Арнаирил сморгнул и поискал взглядом источник звука.
Это был человеческий мальчишка лет семи-восьми, одетый бедно, но чисто - из тех, что вечно предлагают приезжим свою немудреную помощь за септим-другой. Будь сейчас юстициар одет в талморскую робу, ребенок бы не подошел, но талморская роба была создана явно не для одиночного путешествия через горы Джеролл. Ну, а в меховой скайримской одежде мрачный эльф, видно, никого особенно не пугал.
- Вы ж это. Не местный, да? Город не знаете? - с надеждой уточнил маленький имперец. - Так он огромный, трактир сами вряд ли найдете. Еще заблудитесь. Давайте, я Вас провожу, а?
- Я знаю город, - бесцветным голосом откликнулся Арнаирил. - Ничего не надо.

Талморское представительство нашлось почти сразу, на Талос-Плаза. Арнаирил когда-то слышал, что после подписания Конкордата район переименовали, но новое название так и не прижилось. Талморцы обитали в месте, названном в честь Ложного Бога, символизируя этим то ли попрание человеческой веры, то ли тщетность попыток эту веру попрать.
По приезду Арнаирил надеялся помыться и переодеться прежде, чем предстанет пред очи нового начальства, но, стоило ему явиться, за ним тотчас послали. Ждать местный эмиссар не любил и этикет, судя по намекам солдат, не уважал, так что юстициар в итоге переступил порог кабинета в чем был - и сразу же оставил на ковре несколько пятен грязной воды со своих меховых скайримских сапог.

Арнаирил вскинул голову в ответ на давно забытое звание и внимательно присмотрелся к эмиссару. У него была плохая память на имена, и очень хорошая - на лица, но сейчас ни имя, ни лицо ни о чем ему не говорили. Только эти слова, "капитан Арнаирил". Верно, он был капитаном... когда-то. Недолго. Получил назначение перед самым Красным Кольцом, а потом - потом была проигранная битва и позорное бегство, и победа, о которой он не узнал, потому что из последних сил пытался пережить свое горе и позор в скуумовых притонах Коринта...
Капитан Арнаирил, значит?
- Юстициар, - сухо, настороженно поправил альтмер, внимательно глядя в глаза собеседнику. - Юстициар Арнаирил. Прибыл из Скайрима в соответствии с приказом первого эмисса...
Арнаирил как раз потянулся достать из-за пазухи письмо с приказом, но рука застыла в воздухе. Короткое воспоминание озарило его память, как вспышка света, которая на мгновение выхватывает из темноты лицо другого.
- Вы были с нами тогда, - упавшим голосом произнес он, ослабевшей рукой доставая ненужный приказ и кладя его на стол эмиссару. - Я думал, Вы умерли.
Неуклюжие и невежливые слова повисли в воздухе.

Арнаирил молча следил за эмиссаром потускневшим взглядом из-под ресниц, избегая смотреть в лицо. Немудрено было не узнать Нелоира - кто бы теперь его узнал?! Наверное, тот уже привык к своему новому облику, за тридцать-то лет, но Арнаирилу, запомнившему его совсем другим, смотреть на него было тяжело и отчего-то стыдно.

Тогда, после всех боев, выжившие солдаты доминионской армии причалили к берегу где-то между Бравилом и Лейавинном. Нелоир лежал на дне лодки, наконец-то позволив себе потерять сознание, и никто не верил, что он выживет - только какая-то босмерка время от времени смотрела, дышит ли он. Его лицо полностью покрывала сажа и медленно темнеющая на воздухе кровь. Арнаирила, напротив, даже не ранило - единственного из всех, - и это было особенно стыдно, хоть он не избегал драки. Когда прошел и страх смерти, и азарт битвы, многие заметили, что на нем доспех гвардии главнокомандующего. Кто-то даже наивно спросил, куда отступил лорд Наарифин, но Арнаирил не смог ответить и постарался отойти. Каждый тогда переживал случившееся в одиночестве, хоть наступившая темнота и опасность вражеской территории заставляли формально держаться вместе. В конце концов, они были слишком гордыми, чтобы общая беда могла сплотить их. Для этого им пришлось бы признать, что они оказались слабы, что им дозволительна слабость, а они не могли этого признать.
Возможно, так было до сих пор.
Арнаирил мучительно ждал, пока эмиссар, наконец, отпустит его, и только когда тот протянул ему выпивку в пузатом бокале, поднял удивленный взгляд. Так рухнули последние стены официоза, и стало как-то проще, хоть и по-прежнему больно и стыдно.

Арнаирил взял бокал, тихо прокашлялся и пригубил. Поморщился. Пойло было ядреное.
- Ситуация в Скайриме под нашим контролем, - сказал он и нехотя поправился: - На Западе страны. На Востоке - мятеж с центром в Виндхельме. Мятежники требуют независимости Скарийма от Империи. К тому же кто-то нагнетает панику среди местного населения, впрочем, пока безуспешно, - Арнаирил отпил еще глоток и пояснил: - Этой зимой нам несколько раз сообщали, что в отдаленных землях провинции видели Дракона. Поначалу мы расследовали эти донесения, потому что увидели в них святотатство и намек на аспект Ауриэля. Выяснилось, что этот Дракон, который якобы является северным дикарям - всего лишь персонаж нордского фольклора. Что-то... вроде большой летающей ящерицы, которая должна уничтожить то ли Скайрим, то ли, - Арнаирил интонацией передал сарказм, но улыбка не коснулась ни губ его, ни глаз, - весь Тамриэль.

Арнаирил, секунду помедлив, взял бумагу и бегло пробежал взглядом.
- Я... Я знаю, - тихо сказал он. - Мне писали родные.
Странным казалось то, что в талморских отчетах не оказалось ничего нового, чего не знали бы любопытные жители Островов. История со слоадской цитаделью всколыхнула альтмерское общество. Некоторые, вроде Элендила, ученого, приходившегося юстициару родным братом, отзывались о находке с восхищением и завистью. Но большинство испытывало перед слоадами ужас, который, наверное, испытали бы норды, окажись их драконы правдой, а не вымыслом.
- Я думаю, мирные жители на Алиноре сейчас... - Арнаирил сделал паузу, подбирая нужное слово, - деморализованы. Если бы враги могли использовать это против нас, нам следовало бы быть настороже.
Юстициар испытывающе взглянул на Нелоира. Если паникой на Островах мог заняться совет, то сдерживание возможных происков имперцев, сообрази они воспользоваться ситуацией, было прямой задачей сиродиильского талморского штата.

Арнаирил с явным скепсисом поднял бровь. Упоминание имперского - имперского! - подданного в составе экспедиции неприятно его удивило. Да что говорить - возмутило. Элендил много болтал про какое-то там ученое братство, которое якобы важнее государственных и расовых границ, но Арнаирил считал все это блажью. Очевидно, какой-то блаженный затесался и среди алинорского талморского штата, если имперца пустили раскапывать слоадские руины на Алиноре.
- Как скажете, - коротко вздохнул юстициар и начал уже подыматься в кресло, но опустился обратно.
Стараясь не смотреть на Нелоира, он хмуро и смущенно вытер губы тыльной стороной ладони.
- Нет, - сказал он, наконец, тихим и совсем другим тоном. - Не сейчас, ты ж на работе, да и я тоже, - Арнаирил поднял глаза на эмиссара. - Я пока еще не могу просто вспоминать это, как прошедшее. Думаю, что я мог сделать. Во сне вижу все заново и что-то пытаюсь изменить... Почти каждую ночь. Прости, Нелоир, не в обиду. Не могу я за это пить, дружище. Только напиваться.

Арнаирил был уверен, что не соглашался на это приглашение, но, тем не менее, он оказался там: довольно нетрезвый, потерявший по пути меховой плащ и к тому же в компании уже не только одного эмиссара, но и какого-то полубосмера-полубретона, который отчаянно напрашивался на угощение, повторяя, что мол, "сейчас они увидят, что мы, альдмери - высшая раса!".
Все это до боли напоминало прошлое: и изящные доки Имперского Города, и гордые мачты кораблей, и Нелоир - как и прежде, душа компании, неуловимо и неумолимо увлекающий за собой, собирающий вокруг себя самые разномастные, но всегда дурные, шумные и веселые компании. Они ввалились на нижнюю палубу Плавучей Таверны. Корабль был, как новенький, но на стенах висели поясняющие таблички, что мол, здесь, за этим столом, любил выпивать Чемпион Сиродиила, а такого-то числа в таком-то году здесь принимали самого последнего архимага Гильдии Магов.
- Мне кажется, или во время штурма эту посудину разнесло в щепки?.. - поинтересовался вслух Арнаирил, ни к кому особо не обращаясь.
Он, впрочем, вполне готов был услышать философский ответ, что это мол, не важно, а важен - глубинный смысл, понимаешь, передача памяти поколений и все такое. Конкретный же стол или даже конкретный корабль - суета сует и ловля зайцев в Скайриме. Арнаирил был бы даже согласен с таким ответом - они уже достаточно выпили, чтоб из солдат превратиться в немного философов.

Оттого, что за вот этим самым столом не сидел за бутылкой последний Архимаг, Арнаирилу стало как-то даже... обидно. Однако, он все равно соизволил сесть на шаткий табурет и принять внутрь новую порцию ядреного пойла. Это как-то примирило его с неромантической действительностью и вновь вернуло в ностальгически-задорное расположение духа. Из угла на пьяных талморцев уже прицеливалась яркая красотка эльфийских кровей, не слишком умело косившая под чистокровную альтмерку. Кодекс запрещал такие связи борцам за чистоту благородной крови, но кто же, в самом деле, соблюдает кодекс?.. В смысле - кто соблюдает кодекс в тех случаях, когда его положения не служат предлогом для достижения чего-то еще?..
Арнаирил игриво кивнул путане, но та, вдруг посмотрев куда-то за его спину, предпочла ретироваться. Он оглянулся и, как на легионерский меч, напоролся на враждебный, мрачный взгляд. Арнаирил повернулся к товарищам, чтобы убедиться - те уже заметили неприятеля на горизонте. Полубосмер, хоть и кричал еще недавно, что "нас, героев, ныне почти не осталось, так пройдем же строем..." и все такое, при малейшем признаке реальной опасности примолк и неуловимо придвинулся ближе к стенке. Арнаирил встретился взглядом с Нелоиром и коротко, задорно кивнул ему.
Устроим им реванш, да?
Прямо здесь и сейчас?
И ничего, что их пятеро против дво... полубосмер какого-то скампа еще здесь?.. ладно, против троих. Мы справимся. Мы выстоим. На этот раз.

Арнаирил на минуту потерял воинственный вид и ошеломленно взглянул на эмиссара: он привык, что перед боем предлагают выпивку, а не сладости. Впрочем, эта странность объяснялась легко. Вкус леденца напомнил молодость и Фестхолд, и старых приятелей, и  даже четкая картинка прорисовалась сквозь пелену прожитых лет: пригороды, заброшенный барак, высокий кустарник, ясный медленный рассвет и лица молодых альтмеров вокруг. А потом все растаяло, растворилось в окрыляющем бреду наркотического эффекта. Изложение стратегических планов эмиссара Арнаирил прослушал - вроде, просто моргнул, а прошло несколько минут. Лунный сахар всегда выделывал какие-то шутки со временем. И если в Скайриме Арнаирил научился пить, почти как норд, то скуума и сахар всегда уносили его быстро, как младенца. А уж вместе с выпитым и вовсе...

Юстициар медленно, пристально оглядывал возникших перед ним людей, пытаясь сообразить, что это за раса такая, с шестью глазами, и что за враждебная магия наполнила таверну зеленой дымкой. Мысли путались. Он успел только осознать, что вот сейчас, только что, все понял, но уже вновь забыл. Арнаирил встал, и его лицо оказалось вровень с лицом здоровяка. Тот, видно был из тех простых мужиков, которые крепче бренди ничего не пьют, и неестественно плавные движения альтмера ни о чем ему не сказали - он ждал обычного для трактирной драки поведения и недоумевал, что ж такое с этим чокнутым эльфом происходит.
- Я все понял, - сказал, прищурившись, Арнаирил. - Я все понял. Что ж... Арестовывать вас перед лицом Обливиона, очевидно, не имеет смысла.
- Чё?.. - скривился здоровяк.
Один из его друзей, видно, более опытный в сфере Сангвина, тихо рассмеялся и протянул:
- Эгей, да видно, господа эльфы тут не только выпивкой развлекаются.
- Не, я не понял...
- Ладно, оставь его. Не получится с ними по-человечески разобраться.
- Чё оставить-то?! Ему чё, плохо?..
- Ему хорошо! Оставь его.
Пока ветераны решали между собой, Арнаирил медленно переводил взгляд с одного на другого, а затем повернулся к Нелоиру и спросил:
- Что прикажете, мой эмиссар?

Всем известно, что каджитские сладости приводят в радостное, порою слишком, и расслабленное расположение духа, однако мало кто знает, что, потребляемые вместе с крепкой выпивкой, они порой производят обратный эффект.

Арнаирил, в отличие от эмиссара, был отнюдь не уверен, что враг испугался Талмора. Эти существа, кем бы они ни были, начали у него на глазах менять цвет и превращаться в настоящих монстров. Проклятая таверна была, очевидно, не чем иным, как их тайным логовом - повсюду посетители меняли облик, и вот, минуту спустя, кругом кишмя кишели говорящие слизни, хищные цветки в одежке обывателей, да карлики с огромными обезьяньими головами. Один из цветков выстрелил ядом прямо в лицо эмиссару. Струя еще в полете разлетелась бурей разноцветных мотыльков, часть из них взвихрилась вокруг Арнаирила. Он не успел защититься, успел только ошалело взмахнуть руками, отряхивая мерзких насекомых с волос.
Эмиссар, кажется, слишком много думал о чести мундира - тут же драться явно предстояло за свою жизнь.

Арнаирилу не надо было долго ломать голову, где у цветков самое уязвимое место. Он со всей силы пнул растение ногой поперек стебля и сразу же ударил головой в маковку бутона. Цветок взвыл пронзительно-тонким голосом; юстициар издал торжествующий боевой клич - все-таки этих чудовищ можно было победить! Они, он видел, бросились на подмогу поверженному собрату, но Арнаирил уже достал меч.
Оружия они не испугались - у них было свое.
- Эй, не надо, не надо!.. - крикнул своим же другой говорящий цветок. - Меч обратно в ножны, Меркуций! Это уже не просто мордобой, нас всех за это засадят в тюрьму.
Арнаирил не успел удивиться, с чего это наглые растения ожидали боя врукопашную. Его главный враг, гигантский цветок, был, оказывается, еще не сломан. Навизжавшись вдоволь, он вновь вырос перед юстициаром, став, кажется, вдвое выше против прежнего.

- Ну все, желтомордый, - тихо пообещал цветок, - конец тебе.
- Посмотрим, обливионское исчадие, - так же тихо ответил Арнаирил.
Красота момента была испорчена взрывом криков "Да он у вас совсем больной?!", "Позовите стражу!" и "Божечки, а что он пил?!" повсюду кругом. Среди возмущенных возгласов прозвучала и команда "отставить" от Нелоира. Совершенно сбитый с толку, Арнаирил повел подбородком, сморгнул и упустил момент, когда можно было проткнуть мясистую зеленую плоть золотым алинорским клинком. Цветок бросился на него - но в следующий миг оказался оттащен назад своими же товарищами и, после нескольких попыток сбросить их, повален на пол. Арнаирил не прочь был бы прыгнуть в это кучу-малу сверху и добить их всех разом, но и с ним случилась беда - мерзкие карлики с обезьяньими и лошадиными головами облепили его со всех сторон и принялись вытаскивать из руки меч. При этом один сипел в ухо на дорогом сердцу альтмерском наречии голосом Воронила, стражника талморского штаба, с которым Арнаирил успел познакомиться утром:
- Да что ж такое!.. Не, ребят, он сильный, как бык - скампу в трещину все эти нежности... Вырубайте его, а то не удержим!
Ребята, кто бы они ни были, не стали уповать на телячьи нежности. И мир накрыла тьма.

Арнаирил долго блуждал между явью и сном в тошнотворно-замедленном видении вчерашних событий. Очнулся он, в конце концов, оттого, что в комнату, напевая, вошла хорошенькая горничная-босмерка и, увидев в постели полуголого мужчину, коротко взвизгнула от неожиданности.
- О, простите, Советник! - пролепетала она и выскочила наружу.
Из коридора донесся взволнованный шепот "приехал!" и "уже там, спит".
Приехал-то он, конечно, издалека, и очень приятно, что так встретили, но... Советник?..
Арнаирил попробовал пошевелиться: ощущения были странные. Вроде как, похмелье - но еще и лучистый звон в голове, и сладкое послевкусие, вроде того, что оставляет после себя лунный сахар.
Лунный сахар!
- О, боги! - простонал Арнаирил, закрываясь от света вышитой подушкой. - Какой же я осел!
Вчерашнее он вспомнил довольно легко, до того момента, когда его, очевидно, ударили по голове. А вот потом - потом будто и не было ничего. И уж совсем удивительно то, что проснулся не в тюрьме и даже не в казарме, а в роскошных апартаментах, напоминающих, на взгляд неприхотливого воина, спальню королевской четы.
Арнаирил попытался вспомнить хоть что-то еще, и вот пожалуйста - вспомнил, что сегодня ему надо было встретить Магистра Летео и... проводить его на Консилиум, который... уже давно идет.
Арнаирил с отчаянной решимостью перевернулся на бок и, молчаливо страдая, стал грести к краю бескрайней кровати, надеясь рано или поздно подняться на ноги.
Второй раз неприятное воспоминание искрой пробежало по нервам, когда в комнате появился собственной персоной Нелоир.
- Слушай, - прокряхтел Арнаирил, на карачках вываливаясь из постели. - Меня тут... Это... Ты никакого Советника, случаем, не ждешь?