Имя, прозвище:
Кирон Люций Октавиус

Раса, возраст:
Имперец, 27 лет

Социальный статус, профессия:
Маг, авантюрист, тайный даэдропоклонник принца Вайла, претендент на должность архимага Винтерхолда

Внешность:
Невероятно подвижный, быстрый в реакциях молодой человек, обладатель длинных пальцев и удлиненного, узкого лица, всегда тщательно выбритого. Кажется, Кирон состоит из постоянно движущихся шарниров, которые никогда не замирают. Телосложение астеническое, но жилистое и крепкое.
Несмотря на то, что большинство имперцев брюнеты, в кровь рода Октавиус наверняка затесалось что-то еще, чуждое этой расе, поэтому наравне с матерью имеет светлый оттенок волос.

Большей частью времени держится открыто и любезно, даже приветливо. Способен улыбаться и «держать лицо» даже в конфликтных ситуациях, ведя себя, в целом, дипломатично до момента, когда дело не начинает касаться его личных интересов. Обаятелен и велеречив, обладает отменным вкусом в одежде, и даже из хламья способен соорудить нечто сносное и сидящее на нем элегантно. От всей души приветствует обработанные шкуры, драгоценные камни и качественные украшения, к которым питает слабость и нежные чувства, посему обычно одет по моде и просто приятно для созерцания.

Краткое описание персонажа:
Кирон родился в Корроле, пасторальном уголке Сиродила, в семье магов, преподавателей местной Гильдии. Казалось бы, что еще надо для счастья? Теплое местечко под боком, наследственная должность со всеми регалиями и прочие радости жизни, сулящие приятное времяпровождение и спокойную старость. Взахлеб читая книжки и изучая магические науки, наследник рода Октавиус благополучно дожил до совершеннолетия, после чего, с напутствием родителей, отправился поступать в Университет Столицы. Им было приятно знать, что единственный наследник рода смог пробиться чуть выше провинциального городка, хотя и печально осознавать, что сын покидает родные пенаты. Возможно, они утешались его возвращением в качестве главы Гильдии Магов Коррола, но их мечтам не дано было сбыться: амбициозный сын давно грезил столичным Университетом и должностями, о которыми не стоило даже зарекаться вслух. Одна лишь магическая карьера его не интересовала, а близость императорского двора делала этот сложный процесс восхождения еще более заманчивым.

После скитаний по Сиродилу в унылом процессе сборе бумажек для поступления, Кирон с поистине щенячьим восторгом прибыл в столицу, в надежде на перспективы, даримые местным университетом. Какого же было его разочарование, когда вместо блистательного постижения тайных наук, он обнаружил сборище людей, мало интересующихся глубинными тайнами магии. Здесь процветали политиканство, взятничество, карьерные игры и прочие вещи, далекие от творения магии. Кирону не понадобилось много времени, чтобы разочароваться в начатом и, одновременно, осознать важность междоусобных интрижек, которыми родная гильдия Коррола не страдала. Его приятная внешность и обаяние какое-то время могли сослужить ему хорошую службу и заработать негромкое имя, однако на большее рассчитывать не приходилось: все более-менее толковые места Университета были заняты, а конкуренция между студентами была жесточайшей. Именно в этот момент времени в его жизни произошло первое событие, серьезно повлиявшее на дальнейшее будущее и, в буквальном смысле, перекроившее его судьбу.

Прогуливавшись по окрестностям столицы одним прекрасным августовским днем, Кирон неожиданно наткнулся на группу людей, чьи богатые одеяния допускали мысль об их принадлежности к знати. К своему восторгу и удивлению он обнаружил среди них пару человек, которых встречал на зеленой императорской тропе, когда он прогуливался там, задумчиво мечтая о будущем. Люди оказались весьма приветливы и были рады видеть его, поинтересовавшись, какие дары молодой человек принес их повелителю? Озадаченный и не желающий упасть в грязь лицом перед знатными господами, Кирон любезно и наугад предположил, что фамильное кольцо рода и пять сотен золотых септимов (все его богатство на нынешний день), должны послужить достойным даром. Судя по лицам и шепоткам за спиной, ему почти удалось попасть в точку, но весь этот случайный каламбур прервал донельзя довольный голос, исходящий от беломраморной статуи, находившейся рядом. Не успевший разглядеть ее толком, юный маг, все еще озадаченный происходящим, сам не заметил, как по велению этого приятного, мелодичного голоса возложил свои дары на алтарь. Принц Клавикус Вайл, а алтарь принадлежал именно ему, оказался доволен. Не столько подношением, сколько новой душой, полной амбиций и желания власти. Казалось, все слова из умных книг, которые Кирон прочел за свою жизнь, предостерегающих от сделок с даэдра, мигом вылетели из его головы. Их затмил этот сладкий, чарующий голос, обещающий ему все блага земные, начиная от высокого социального положения, заканчивая банальным золотом. Что же, не каждому просвещенному и здравомыслящему человеку было по силам противостоять власти даэдра, чего говорить о молодом человеке, едва оперившемся в статусе мага-ученика? Слова даэдрического принца упали в благодатную почву: растленный имперским городом, с его чудесами, богатством, властолюбием и интригами, Кирон не особо раздумывая отдал свою душу в обмен на блага, который сулил ему Клавикус Вайл. С этого момента события его жизни пошли по иной тропе, которая, казалась, все круче поднималась наверх, к вершинам.

Университетская жизнь заиграла новыми красками. Казалось, его до этого скромную персону начали замечать самые именитые преподаватели, наперебой предлагая участие в экспериментах, исследовательских экспедициях и совместных исследованиях, суливших славу и честь. Юноше оставалось лишь принимать предложения, таинственно улыбаться и пожимать множество рук. Это была именно та жизнь, о которой он грезил: полная обожания, поклонения и принятия. Он едва успевал совмещать учебу с походами на свидания под лунной в сад Университета, прием пищи и необходимость иногда отдыхать. Казалось, удача сама плыла к нему в руки, каждый миг бытия был наполнен радостными событиями и приятными известиями. Популярность Кирона росла вместе с его самомнением, которое и без того было немалым. Он уже начал общаться с чиновниками и особами, приближенными к императору, был на короткой ноге с архимагом и шел по прямому пути к роли его ближайшего помощника. Казалось, его обаяние увеличилось в несколько раз. Харизма выросла втрое, а красноречие – и без того исконный дар имперцев, стало под стать великим ораторам далекого прошлого… Что могло омрачить его положение? Конечно же, ничего, кроме того единственного, кто наделил его этой силой. Беда нагрянула как гром среди ясного неба – неожиданно страшно, резко и ослепляюще-ярко.

Впереди был великий день – Кирон должен был выступить перед собранием Университета, чтобы доказать ценность своих исследований, получить новый титул, рукоплескания и порцию обожания. Все шло прекрасно до того момента, когда ящик с пергаментами был открыт, и оттуда, - о ужас! – экзаменаторы и проверяющие вытащили не исписанные тонким почерком манускрипты, повествующие о магии иллюзии и ее развитии, а исчерченные неромантическими знаками письма, темные амулеты и кости, с которых еще не сошло мясо… Что тут сказать? Конечно, Кирон испытывал интерес к школе колдовства, но дальше вызовов простых атронахов и скампов дело не заходило, и уж конечно, вопрос не стоял о призывах личей и зивилаи. Скандал был жуткий, и никакое изысканное красноречие Кирона, его мольбы к недавним «помощникам» из рядов преподавателей и студентов, не помогли. Вся эта красивая картинка, которую он создавал много месяцев, мгновенно рассыпалась в прах под карканье воронья, которым обратились его работы. Это был полный провал, фиаско и нечеловеческий ужас, когда юноша вдруг осознал, что все происходящее было не чем иным, как временным фарсом, подаренным ему принцом даэдра, чей громкий смех звучал где-то на кромке его сознания.

Пожалуй, кто-то другой на месте Кирона со свистом вылетел бы из Университета без права заниматься магией, но ему вновь повезло: то ли связи семейства сыграли свою роль, то ли его обаяние все еще продолжала действовать на уменьшенных оборотах, но после часов унизительной мольбы и просьб, его выслали в Бруму, на край Сиродила в качестве обычного помощника, даже не ученика.

Почти полгода Кирон приходил в себя, гуляя в тавернах с местными нордами и прочим народом, которым здесь, на границе, не было дела до незадачливого мага. Деньги ему еще высылала родня, иначе того жалованья, которое он получал здесь, едва бы хватало на самое дешевое пропитание. Единственное, что скрашивало его пребывание в этом неприветливом городе, был огромный храм Талоса, переделанный под библиотеку с архивами. В этом холодном и мрачном здании за кружкой меда Кирон иногда коротал вечера, разыскивая хоть что-нибудь, что могло привести его состояние в равновесие. И его усилия, в конце концов, были вознаграждены. Почти после года пребывания здесь, он нашел любопытные данные о Потеме, Королеве-Волчице, дочери императора и королеве Солитьюда, столицы Скайрима. Ему и ранее в своих исследованиях приходилось наталкиваться на это имя, однако сейчас оно заиграло новыми красками. Королева-некромант, необычайно могущественная и харизматичная личность, не могла не зацепить любопытство Кирона. Он не верил легендам, что эта женщина добилась такой колоссальной власти лишь благодаря сделкам с даэдра. А даже если так, то наверняка она знала рецепты взаимодействиями с ними. С выгодой для себя, разумеется. Это знание будоражило и привлекало, даже морозные ночи, когда маг шел из храма обратно в дом Гильдии, казалось, были наполнены теплом и ощущением предвкушения.

Окрыленный этими знаниями, молодой маг не стал долго тянуть. В Сиродиле его не ждало ничего, кроме забвения или подпольной работы с преследуемыми магами, что в корне противоречило его желанию могущества и власти, подтвержденной официально и поддерживаемой властями. Несмотря ни на что, закон Кирон чтил. Поэтому попрощавшись с местной Гильдией, он попросил себе разрешение вместе с командой сиродильских купцов отправиться в Скайрим в качестве оберегающего мага – все-таки заклинаниям школы восстановления он был обучен. Удивительно, но ему позволили уплыть, оставив прошлое, навстречу новой жизни, которая начиналась в порту Солитьюда. Именно отсюда Кирон собирался начать поиски информации о Потеме, продвигаясь вглубь провинции, вплоть до Винтерхолда.

Таланты и навыки:
Благодаря многочисленным исследованиям, Кирон является экспертом школы иллюзии, адептом восстановления и колдовства (только призыв). Его изучения лечебных заклинаний позволяют не только заниматься хилерством, но и дают противоположный эффект: например, он может заражать трупы болезнями, наносимыми урон находящимся поблизости живым (не механизмам).

Навыками школы разрушения владеет на уровне ученика и не особо интересуется ею, считая банальной и скучной.

Посредством знаний школы иллюзии Кирон способен активно влиять на разум живых существ, заставлять повиноваться своим действиям, стравливать, успокаивать, воодушевлять и видеть иллюзорные вещи. Этому таланту во многом помогает его связь с Клавикусом Вайлом, - обманщиком и большим умельцем влиять на Нирн. Эта же связь обеспечивает Кирона повышенным уровнем красноречия, обаяния и способностью лгать, не будучи пойманным. Маг прекрасно умеет склонять на свою сторону и убеждать, однако предпочитает не использовать более грубые формы воздействия, в том числе, вступать в открытый бой. Для подобных вещей ему достаточно знаний ветки призыва из школы колдовства, или наемников: в конце концов, пусть каждый занимается своим делом, однако при необходимости способен применить силу посредством кинжала. Не будучи мастером, или даже адептом холодного оружия, однако, умеет действовать им посредством хитрости (например, временно ослепить отражением света на лезвии). Естественно, ни о каких серьезных боевых навыках речь не идет.

Хороший зельевар и зачарователь – впрочем, это из разряда стандартных умений стандартного мага. Однако лучше всего ему удаются, что не удивительно, лечащие и поддерживающие зелья, а также зелья, увеличивающие навыки и способности. Ядами не промышляет, однако балуется для собственного развития.

Само собой знает тамриэлик, немного – эльфийский и нордик, во славу Бруме. Естественно, знаком с даэдрическим языком, более-менее неплохо.

Прекрасно разбирается в металлах и украшениях. До настоящего ювелира ему, конечно, далеко, однако активно работает в этом направлении, наращивая знания по школе изменения и способности высококлассного зачарователя драгоценных цацек.
Умеет «преподносить себя» людям. Даже в побитом и окровавленном виде способен вызвать сочувствие у врагов, любовь у друзей и желание помочь у незнакомцев.
Любитель поболтать с кем придется, вполне ненавязчиво и аккуратно. Однако умеет развязывать языки и получать нужную информацию в случае, если это необходимо.
Хитер и продуман, умеет искать и находить свою выгоду. Условно говоря, никогда не сунется в пчелиное гнездо не убедившись, что там нет достаточно меда.
То ли по прихоти Вайла, то ли сам по себе любит собак и обычно дружен с ними.

Отредактировано Кирон Люций (2018-04-17 23:17:17)