Она выходит из тени скользящей походкой, словно не касается пола – ни одна половица не скрипнет под крошечной ногой. Замирает, слегка вскидывая голову по привычке – Ласка ростом не более 5 футов, и вынуждена смотреть на большинство существ снизу вверх. Обостренные в таком положении черты, приоткрытые губы, широко распахнутые глаза… в ее чуть вытянутом лице с высокими скулами, узким подбородком, тонким вздернутым носом, более темным, чем вся остальная кожа, столько нежности и беспомощности. Но за подобной хрупкой красотой легко спрятать оружие. И буквально через секунду становится заметен шрам, рассекающий щеку – самый крупных из десятков других, покрвающих все тело - и дикость, таящаяся за золотом глаз, за щелями зрачков. Она изгибает узкие губы в усмешке, демонстрируя небольшие клыки, которые могут оставить на человеческой коже глубокие кровоточащие ранки. Капюшон соскальзывает с головы, и по плечам рассыпаются пряди рыжих волос, среди которых торчит два по-эльфийски острых уха, покрытых рыжеватым мехом. Правое слегка подрагивает, тонко реагируя на любой шум, чуть поворачивается, слишком подвижное. Другое висит, лишенное жизни, сломанное когда-то давно.
Она тянется к завязкам плаща, теребит их тонкими пальцами, с заостренными прочными коготками, ослабляя. И ткань соскальзывает на пол. Миниатюрная кошка, которая может сломаться от слишком грубого прикосновения. Но под одеждой скрывается натренированное тело с небольшими четкими мышцами, на руках и ногах прикрытыми еще и коротким мягким мехом. Узкая полоска рыжеватой шерсти спускается по спине девушки от поясницы, постепенно перетекая в длинный гибкий хвост. Тот то обвивает ногу, то мечется из стороны в сторону, неспособный замереть даже на несколько минут. Его удары, касающиеся чужих боков, хлесткие, отдаленно напоминают поцелуи хлыста, но без резкой опьяняющей боли.

На первый взгляд Ласка может показаться весьма агрессивной и самоуверенной. И на второй, и на третий. Большая часть ее слов – это шутки и подколки окружающих. Девчонка всегда ходит по краю между юмором и оскорблением, достойным хорошей взбучки, умело балансируя с помощью хвоста. Неизвестно как, но это сочетается с невероятным обаянием – вероятно, строящимся на симпатичной мордашке, - которое делает ее приятным собутыльником в любой компании. В своей речи девушка стремится подражать людям, говоря от первого лица, с помощью подобных мелочей стремясь отдалить себя от остальных каджитов. Когда она прикрывает голову капюшоном, ее легко можно принять за мелкую босмреку – если, конечно, хвост не торчит ни от куда. В целом, Ласка хорошо умеет притворяться, способна и покорность разыграть, и злость, и доверчивость. Если нужно, она и поддаться может, чтобы потом перерезать расслабившемуся человеку горло. Но девушка не всегда она способна полностью контролировать собственные эмоции. Особенно страх. Он заставляет ее вертеть головой, слыша в голосе рядом мурчащие нотки, отнекиваться от попыток научить ее пользоваться оружием, прижимать здоровое ухо к голове, если собеседник поднимает ухо. Если страх оправдан, девушка становится еще более языкастой и наглой. И опасной – когти и клыки ведь не считаются оружием, а раны могут оставить достаточно глубокие.
Ласка достаточно неплохо адаптировалась к жизни на севере, и выучила большинство основных правил, которыми руководствуются люди. Но выучила – не значит, что начала им следовать. Так, например, она прекрасно понимает концепцию чужой собственности: это как запрет на прикосновение к определенным вещам для кситов. Только вот в детстве Ласка забирала эти вещи, и главным было, чтобы ее не поймали. Это одна из немногих вещей, которая в ней не поменялась с тех времен. А вот понимание важности денег к ней так и не пришло – это ведь всего лишь металлические кругляшки, по цвету напоминающие песок в час, когда солнце живет над головой. Поэтому деньги к Ласке легко приходит, и еще более легко от нее уходят. Она особо не страдает по этому поводу, да и в целом относится весьма равнодушно к вещам, считая, что если не смогла их уберечь от чужих загребущих ручонок, значит была недостаточно хороша.
Ласка изображает из себя самостоятельную и независимую особу, которой никогда не нужна помощь. Но на самом деле Каджитка чувствует себя намного спокойнее, если есть существо, которому надо подчиняться, но ни за что не признается в этом кому-либо, особенно самой себе.

Ласка родилась в клане Астро, что проживал в великом городе Джахадж, располагавшемся на границе между вечно зеленым лесом и золотым морем. Одно из главных верований этого общества разделяло каджитов на истинных: Катаев, Даги, Сутаев и других; и ложных, что не имели «кошачьей крови»: Омов и Ом-ратов. Первых из ложных опаивали ядом, созданным на отваре из сонного цветка, сразу после того, как они вырастали достаточно для того, чтобы понять насколько много в их внешности людских черт. Вторым сохраняли жизнь, но они не имели права ни на имя, ни на желания, ни на собственную волю, вынужденные подчиняться приказам «правильных» собратьев. Их называли Кситами – лишенными прав.
Мать Ласки была Ом-ратом, и каждый год рожала котят от чужаков, приходящих вместе с караванами. От нее пошло много Омов, и они были убиты, но так же много истинных каджитов. Всех детёнышей забирали, как только становилась ясна их форма, и их судьба более не волновала женщину. Ласка была всего лишь очередным котенком, который появился при новом Массере и нарастающей Секунде, и ей повезло ведь это давало ей право на жизнь. Вместе с братьями и сестрами ее поселили среди маленьких Кситов, обучая лишь следовать правилам и подчиняться истинным каджитам. Детенышей жестоко наказывали даже за самые ничтожные проступки, например, поднятые глаза в присутствии членов клана.
Впрочем, даже в столь юном возрасте были котята, которых различные строгие ограничения лишь закаляли, заставляя дерзко и глупо нарушать правила, пока их не убивали, случайно или намеренно. Но были и более умные, учившиеся хитрить, прятаться, скрываться. Именно к ним относилась Ласка, которая тайком могла утянуть мясо, пока никто не видел – кситам запрещено было его есть, ведь это право хищников, - портила вещи, скрываясь с места преступления, следила за истинными каджитами. Она даже вместе с некоторыми другими детенышами умудрялась несколько сбегать в джунгли, неумело пытаясь там охотиться, но чаще собирая съедобные растения, ведь еды неправильным котятам давали слишком мало. Мелкую проворную девочку, которая могла забиться в любую щель, редко замечали. Но и на ней было достаточно следов от чужих когтей и клыков, а так же поцелуев кнута, не всегда справедливых, и того особенно обидных. Ночами, когда краски стирались, а раны от незаслуженных назаканий жгло особенно сильно, Ласка предавалась мечтам об обряде Сей’Алитер. Он проходил каждый год, и любой десятилетний ксит мог принять в нем участие. Суть заключалась в том, что юный ом-рат должен был выпить зелье, которым поили неправильных котят. И если он выживал, то тем самым доказывал, что кошачья кровь в нем сильнее, получая право считаться истинным каджитом. Немногие желали участвовать в этом священном действии – ведь даже та жизнь, которая у них была, казалась лучше смерти.
И все-таки, хватавшаяся всеми своими лапами за жизнь, Ласка была среди тех детенышей, что решились поменять собственную судьбу. Под взглядами толпы каждому из них дали кубки, слишком тяжелые для худых лап. И Ласка чувствовала, что от ее чаши исходит горьковатый запах, а зелье у котят, что стоят по обе стороны от нее, обладают приятным притягательным ароматом, который она не раз чувствовала в джунглях… И эти котята погибли, как и почти все из рискнувших в этот год или в любой другой год. Выжила лишь Ласка и еще один детеныш, ведь им подали совершенно другой напиток, давая юным кситам надежду на то, что некоторые из них, смогут изменить свою судьбу, если, конечно, в них хватит чистой крови.
Ласку переселили в иной дом, где у нее появилась собственная комната. Ей дали имя Арсона, и позволили носить одежду, скрывающую все тело, а не один лишь торс, начали давать больше еды и разрешили учиться вместе с остальными истинными каджитами. Но «выродок» в ее сторону звучало все так же часто, одежда была неудобной и жаркой, постоянно мешающей, еда пахла тухлятиной, а другие детеныши только и ждали момента, когда можно будет задеть бывшего раба. И следили за ней куда пристальнее, чем раньше, и наказывали так же часто и несправедливо… в общем, за красивой картинкой оказалось мало правды.
С родным племени Ласка прожила еще два года. Пока однажды она в очередной раз не спряталась в одной из корзин, стоявших в зале, где глава клана принимал чужаков, обменивающих лунный сахар на шкуры, мясо, травы и зелья, что добывали и создавали Астро. Девочка, еще будучи кситом, любила подслушивать эти разговоры, узнавая таким образом о жизни вне родного города. Однако, в этот раз один из стражников задел корзину, где она пряталась, та повалилась и Ласка выпала на пол. Если другого любопытного детеныша лишь строго отчитали бы за это, то наказание для ом-рата обещало быть куда серьезнее, вне зависимости от его положения в клане. Стражник ухватил ее за ухо, держа его так крепко и выкручивая так сильно, будто собирался оторвать, рывком заставил подняться, потащил из зала… и выпустил от неожиданности, когда девочка оцарапала его когтями – разве можно было ожидать чего-то подобного от мелкого котенка? Ласку в любом случае поймали, успели ударить несколько раз, желая успокоить, потащили из зала, но стражников остановил глава клана, до этого разговаривавший с одним из чужаков, будто ничего не происходит. Он сказал, что дитя может уйти с караваном, если желает того.
Ласка действительно ушла, а клан получил несколько горстей лунного сахара – столько стоила ее жизнь, хотя конечно, это называли не ценой, а даром, ведь девочка была свободным каджитом и ее нельзя было продать, как какого-нибудь ксита. И все-таки, долг отработать она должна была. И первым заданием, которое дал ей чужак, было показать в джунглях сонный цветок, на основе которого варили яд, убивающий Омов и слишком смелых Ом-ратов. 
Еще пять лет жизни были потрачены на путешествия с караваном. Долг свой она отработала буквально за год, но ее никто не прогонял, а она не горела желанием уходить, понятия не имеющая о том, как жить самостоятельно. Караван путешествовал по пустыне от поселения к поселению, торгуя разными вещами. Ласка помогала охотиться, с особой ловкостью ловя ящериц, которые, пожаренные, приятно хрустели на зубах. Помогала она и алхимику, выкупившему ее – вернее, предложившему уйти с ними через главу клана и отблагодарившему за это из собственного кармана, - с различными зельями и сбором их ингредиентов. Подслушивала разговоры в племенах, куда они приходили, затем докладывая торговцам обо всем, что слышала. Смелела, училась дерзить, думать, как свободный каджит, а не как ксит. Девочка так и не отзывалась на имя, данное ей в клане, а никто не горел желанием ее так называть. Зато довольно быстро у нее появилось прозвище – Ласка, в честь мелкого зверька с чудесным мехом, проживавшего на севере, который, при своих скромных размерах, готов драться с куда более крупным хищником.
Во время одной из стоянок в палатку Ласки забрался шедший с ними стражников, недавно примкнувших к каравану. Утром его нашли лежащего на спине с перерезанным горлом, а сама девушка и часть ее вещей исчезли – слишком хорошо помня, что будет с кситом, навредившим истинному каджиту, она сбежала, охваченная страхом.
Перепуганная и слабеющая без воды кошка несколько дней бродила по пустыне, пока не наткнулась на кочевое племя каджитов. Те выходили Ласку, и она шла с ними до границы с землями людей, где их дороги разошлись.
Так девушка покинула золотые пески. Не зная языка, познавать чужие законы было сложной задачей, но Ласка была хорошей ученицей, знавшей, что жизнь не всегда предоставляет второй шанс для получения урока. Довольно быстро каджитка пошла по тому пути, который вел многих ее собратьев, не признававших собственности – она начала воровать. Для этого ремесла не было нужды знать язык, достаточно было лишь ловких пальцев для того, чтобы вытащить очередную нужную вещь из-под носа зазевавшегося человека, и быстрых ног, чтобы можно было удрать, если тебя заметили, а всем этим природа сполна наградила Ласку. Она перебиралась с места на место, нигде не задерживаясь долго – путешествовать среди лесов было куда проще, чем по морю золота, не имевшему дорог. Это длилось ровно до тех пор, пока каджитка не столкнулась с главой отряда Черной стали, которого звали Корвин. Оценив способности девушки, тот взял ее под свое покровительство. С тех пор прошло почти три года, и Ласка прочно вписалась в ряды наемников.